Хранители - Страница 28

В сущности с помощью Мерри он уже нашел и купил небольшой дом в Крикхэллоу, в местности за Баклбери. Всем, кроме Сэма, было заявлено, что Фродо собирается поселиться в этом доме постоянно. Выбор дома объяснялся выбором восточного направления будущего путешествия: Бакленд находился на восточных границах Удела, а поскольку Фродо жил там в детстве, то его возвращение туда покажется правдоподобным.

Гэндальф оставался в Уделе в течении целых двух месяцев. Затем однажды вечером в конце июня, вскоре после того, как стало известно о планах Фродо, Гэндальф неожиданно заявил, что отправляется на следующее утро.

— Надеюсь, ненадолго, — сказал он. — Но мне нужно отправиться на южные границы за новостями. Я задержался здесь дольше, чем следовало.

Говорил он весело, но Фродо показалось, что маг чем-то обеспокоен.

— Что-то случилось? — спросил он.

— Нет, но я слышал кое-что и поэтому-то мне необходимо взглянуть самому. Если я решу, что тебе нужно уходить немедленно, я тут же вернусь или в крайнем случае пошлю сообщение. Тем временем ты готовься, но будь осторожен, особенно в обращении с Кольцом. Еще раз повторяю: никогда не используй его!

Он выступил на рассвете.

— Я могу вернуться в любой день, — сказал он. — Самое позднее — к прощальному приему. Думаю, что тебе может понадобиться моя помощь на дороге.

Вначале Фродо беспокоился и часто задумывался, что же такое мог услышать Гэндальф, но постепенно его беспокойство рассеялось, а в хорошую погоду он вообще забывал о своих заботах. В Уделе редко приходилось видеть такое прекрасное лето и такую прекрасную осень: деревья гнулись под тяжестью яблок, в ульях было полно меда и пшеница уродилась высокая и густая.

Осень уже давно наступила, когда Фродо начал вновь беспокоиться о Гэндальфе. Уже проходил сентябрь, а от мага не было никаких известий. Все ближе становился день рождения и переселения, а Гэндальф все не возвращался и не слал сообщений. А Торбу-на-Круче охватила суета. Прибыли некоторые из друзей Фродо, чтобы помочь ему упаковаться: тут были Фрекогар Болдер и Фольс Булкинс и, конечно, его ближайшие друзья: Пин Крол и Мерри Брендизайк. Вместе они перевернули Торбу вверх дном.

Двадцатого сентября в Бакленд двинулись две грузовые повозки: в них были вещи и мебель, отправленные Фродо в его новый дом. Повозки должны были проехать по мосту через Брендивайн. На следующий день Фродо начал по настоящему беспокоиться и постоянно высматривал Гэндальфа. Утро четверга, его дня рождения, было таким же ясным и прекрасным, как много лет назад, в день приема Бильбо. Гэндальф все еще не появлялся. Вечером Фродо дал свой прощальный ужин: он был совсем небольшим, лишь для него самого и четверых помощников: а Фродо был обеспокоен и находился в плохом настроении. Мысль о том, что он скоро расстанется с друзьями своей юности, огорчила его. Он раздумывал, как сообщить им об этом.

Четверо хоббитов были в отличном расположении духа, и ужин вскоре стал веселым, несмотря на отсутствие Гэндальфа. В столовой, кроме стола и стульев, ничего не было, но еда была хорошей, а вино — отличным: Фродо не включил свое вино в список проданного Лякошель-Торбинсам.

— Что бы не случилось с остальным моим добром, когда Лякошель-Торбинсы наложат на него лапу, для этого я нашел хорошее помещение! — воскликнул Фродо, осушая свой стакан. Это были последние глотки старого вина.

Они спели много песен и обсудили множество вопросов, выпили за здоровье Бильбо и Фродо — это был обычай, установленный самим Фродо. Затем они вышли подышать свежим воздухом и взглянуть на звезды, а потом легли спать. Прием окончился, а Гэндальфа все не было.

На следующее утро они опять занялись упаковкой оставшегося имущества еще на одну повозку. На ней вместе с Фетти (Фрекогаром Болдером) выехал Мерри.

— Кто-то должен быть там и согреть дом к вашему приезду, — сказал Мерри. — Ну, пока. Увидимся послезавтра, если не уснете в пути.

После завтрака ушел домой Фродо, но Пин остался. Фродо беспокоился, напрасно ожидая шагов Гэндальфа. Он решил ждать до ночи. В конце концов, если он срочно понадобится Гэндальфу, тот может прийти и в Крикхэллоу. Может, он уже там и поджидает их. Фродо собирался уйти пешком из Хоббитона в Баклбери, притом среди многих причин было и желание в последний раз взглянуть на Удел.

— К тому же мне надо потренироваться, — сказал он, глядя на себя в пыльное зеркало в полупустом зале. Он уже давно не предпринимал длительных прогулок, и ему показалось, что отражение выглядит вялым.

После завтрака, к большому неудовольствию Фродо, прибыли Лякошель-Торбинсы: Любелия и ее старший сын Лото.

— Наконец наше! — сказала Любелия, входя. Это было невежливо и не совсем правильно: договор о продаже Торбы-на-Круче вступал в силу в полночь. Но, наверно, Любелию можно было простить: ей пришлось ждать этого момента на 77 лет дольше, чем она рассчитывала, и сейчас ей было 100 лет. Она пришла проследить, чтобы ничто из оплаченного ею не пропало, и хотела получить ключи. Потребовалось немало времени, чтобы удовлетворить ее, так как она принесла с собой длинные списки и хотела удостовериться, что все на месте. В конце концов, она в сопровождении Лото удалилась, унося ключ и получив обещание, что второй ключ, запасной, будет оставлен у Скромби в Бэгшот-Роу. Она фыркала и ясно показывала, что считает Скромби способным ограбит нору до полуночи. Фродо не предложил ей даже чаю.

Он пил чай с Пином и Сэмом Скромби на кухне. Было официально объявлено, что Сэм отправляется в Бакленд вместе с мастером Фродо и будет там присматривать за его садом: соглашение подписал Гаффор, который, впрочем, был очень недоволен будущим соседством Любелии.