Хранители - Страница 6

Мои собственные наблюдения во время многочисленных путешествий убедили меня в том, что это растение не является исконным для нашей части мира, а что оно пришло с юга, с низовий Андуина: Я полагаю, что туда оно было привезено из-за моря людьми с заокраинного запада. Оно обильно произрастает в Гондоре, но здесь оно богаче и больше, чем на севере, где его никогда не находят в диком виде и где оно цветет только в защищенных местах, таких как Длиннохвостье. Люди Гондора называют его душистый гейленас и ценят исключительно за аромат его цветов. Отсюда его могли привезти к нам за долгие столетия между приходом Элендила и нашими днями. Но даже дунаданцы из Гондора признают, что хоббиты первыми поместили его в трубки. Даже маги не делали этого до них. Хотя один из знакомых мне магов владел этим искусством долгие века и превзошел его так же как и другие искусства, которыми он занимался.

ОБ УДЕЛЕ

Удел делится на четыре четверти — области, расположенные на севере, юге, западе и востоке (Северный Удел, Южный Удел, Восточный Удел, Западный Удел). Каждая из областей в свою очередь делится на общины, носящие названия старейших семей своих обитателей, хотя с течением времени некоторые из этих фамилий сохранились только в названии общин. Впрочем почти все Кроли до сих пор живут в Укролье, но это не является правилом для большинства других семей, таких как Торбинсы или Булкинсы. Помимо областей есть еще восточные и западные болота.

Ко времени начала рассказа Удел не управлялся никаким «правительством». Семьи, по большей части, управлялись со своими делами сами. Выращивание и приготовление пищи занимало почти все их время. В других же отношениях они были, как правило, щедры и не жадны, всегда довольны и непритязательны, так что небольшие фермы, мастерские, магазинчики и гостиницы оставались неизменными в течении многих поколений.

Конечно оставались древние традиции, традиции подчинения верховному королю Форноста, или Норбери, как они его называли, к северу от Удела. Но уже тысячу лет никаких королей не существовало, и даже сады королевского Норбери поросли травой. Однако до сих пор хоббиты говорят о диких и злобных существах, таких как тролли: «Они никогда не слышали о короле». И к королям относят они все свои законы и обычаи, потому что короли, как они говорят, были правителями.

Правда, семейство Кролов уже давно стало превосходить другие: и власть тэйна перешла к нему (от Побегайков), а глава клана Кролов до сих пор носит титул тэйна. И тэйн был главой собрания Удела, капитаном при военном сборе Удела и высшим судьей, но как военный сбор, так и собрание всего Удела созывались только в случае особой необходимости, которой не было очень давно, и поэтому титул тэйна стал формальным. Но семейство Кролов до сих пор пользовалось особым уважением, так как оставалось многочисленным и чрезвычайно богатым: к тому же в каждом поколении оно порождало сильные характеры со своеобразными привычками и даже с авантюрными склонностями. Впрочем, эти последние качества, скорее просто с трудом выносились, чем одобрялись другими хоббитами. Обычай, тем не менее, требовал называть главу семейства Кролов, присоединяя к его имени номер, например, Изенгрим Второй.

Единственной реальной властью в эти дни был мэр Землеройска (или Удела), который избирался каждые семь лет на свободной ярмарке на белых склонах в день лите, ровно в середине лета. Главной обязанностью мэра было председательствовать на праздниках Удела через недолгие промежутки времени. Почтовое управление и полицейская служба тоже находились в ведении мэра, так что он одновременно был главой службы сообщений и главным ширрифом страны. Это были две единственные службы, оставшиеся в Уделе, и почтальоны были наиболее многочисленны и наиболее занятые из двух служб. Это происходило потому, что все, кто умел писать, постоянно слали письма своим друзьям и родственникам, жившим дальше, чем протяженность послеобеденной прогулки.

Ширрифами хоббиты называли свою полицию. Никакого мундира у ширрифов не было (подобная одежда вообще неизвестна хоббитам) и только на шляпе они носили перо. Они больше охотились на зверей, люди их беспокоили мало. Во всем Уделе для внутренней службы их было всего двенадцать: по три в каждой области. Значительно больший отряд, численность которого изменялась в зависимости от необходимости охраны границ, должен был следить, чтобы чужеземцы, большие и малые, не причиняли неприятностей жителям Удела.

Ко времени начала рассказа пограничники — так называли этих полицейских — очень увеличились в силе и числе. Поступило множество докладов и сообщений о странных личностях и существах, бродящих вдоль границ и нарушающих их — первый признак того, что не все так спокойно, как должно быть; наступление этого времени давно предсказывалось сказаниями и легендами. Мало кто обратил на это внимание, и даже Бильбо не понял, что означает это изменение. Шестьдесят лет прошло с момента его возвращения из знаменитого путешествия, он стал стар, даже для хоббитов, которые часто достигают столетнего возраста. Легенды о богатствах, которые он принес с собой, все еще распространялись, но никто, даже Фродо, его любимый «племянник», не знал, что же он в сущности привез. Бильбо никому не говорил о найденном им Кольце.

О НАХОДКЕ КОЛЬЦА

Как рассказывалось в «Хоббите», однажды к двери Бильбо пришел великий волшебник — Гэндальф Серый, и с ним тринадцать гномов, это был Торин Дубощит, потомок королей и его двенадцать товарищей. К своему изумлению, в одно апрельское утро 1341 года по летоисчислению Удела Бильбо с ними вместе пустился на поиски большого сокровища, сокровища королей гномов Под Горой, ниже Эребора в Дейле, далеко на востоке. Поиски были успешными, и дракон, карауливший сокровища, уничтожен. Но до этого произошла Битва Пяти Армий, и был убит Торин и совершено множество злодеяний. Отряд подвергся нападению орков на тропе в Мглистых Горах, когда он продвигался к диким землям; и случилось так, что Бильбо заблудился в темной шахте орков в самом сердце гор и здесь, пока он тщетно блуждал на ощупь во тьме, рука его нащупала лежащее на полу Кольцо. Он положил его в карман. Казалось, это была простая случайность.